Лунь - Страница 33

— Ну, давай, иди, а то сюрприза не будет. Но всё будет классно, Лунь, обещаю. Всё, как ты хотел.

Должны были насторожить меня эти слова.

Хип не вернулась к обеду. К двум часам пополудни я уже начал немного беспокоиться: Хип не имела привычки засиживаться в Баре, а магазинов на весь городок было всего два, и вряд ли она столько времени выбирала подарок. К половине четвёртого я не выдержал и пошёл в Бар.

— Ушла почти сразу, как сдала хабар, — Барин пожал плечами. — С каким-то «ботаником», он её тут дожидался.

Нехорошее ощущение усилилось. Подарок, значит?

— Да, закупила патронов к «Сайге», консервов, фильтров. Опять собираетесь куда?

— Нет, — выдохнул я. Ёкарный бабай, что же ты, Хип, вытворяешь. Оставалась слабая надежда, что я ошибаюсь. Нет, не может этого быть, не должно так, нет…

Не помня себя, я рванул к пропускнику.

— Слышь, боец, выходил сегодня кто в Зону? — атаковал я сходу срочника, скучающего у гермодвери.

— Ну, было двое. Сталкеры.

— Девка была?

— Не. Мужики. — Солдат кивнул на дверь.

— Будет девка — не пускай, — я облегчённо выдохнул. Не ушла. Чёрт, не ушла… ф-фууу…

Запоздало вспомнил про ПМК, нащёлкал номер Хип. Дурачина, надо было сразу так сделать, а то развёл панику. «Жжжк…жжжк…жжжк» — в широком боковом кармане «Кольчуги». Что за фигня? Почему?

Потом я долго, не понимая, смотрел на два ПМК. Один свой, другой Хип.

— Ещё вертушка ушла в Зону часа два назад. Мне Колян говорил, что вроде сталкерша там была, ничё так, симпатичная. На Агропром подались. Спроси на базе, они в курсе должны быть.

***

— Бояринов?

— Чем могу быть полезен? — Невысокий сутулый «ботаник» открыл дверь и подслеповато уставился на меня сквозь толстые стёкла очков. — Игорь Станиславович, кстати.

— Что же ты, Игорь Станиславович, сука, делаешь, а? Мразь ты… гнида… — слова давались мне тяжело, но ненависти, тупой, холодной ненависти, что была минуту назад, я уже не чувствовал, остались только усталость и горечь.

— П-позвольте…

— Девочка… она же просто девочка, тварь ты, мясник очкастый, зачем ты её ТУДА отправил, а? Сердце есть у тебя, паскуда?

— Так я ведь… п-позвольте…

— Что тебе позволить, упырь? Чтоб ты дальше людской кровью диссертации свои кропал? — я ухватил «ботаника» за ворот.

— А кто тебя заставлял её в Зону таскать? — тихо, но твёрдо спросил физик Бояринов, отведя взгляд в сторону. — Не для того ли ты готовил её, сталкер? Ты ведь не только своей шкурой рисковал, ты и девочку эту к смерти в гости водил. Так кто из нас упырь, сталкер Лунь? Ты, уголовник, довёл её до жизни такой, а теперь пришёл и начал истерику разводить. Наигрался в Зону, денег заработал, и свалить решил, знаю я, зачем «стажёров» берут…

Я разжал пальцы, выпустив свитер учёного. Он поправил воротник и даже не с презрением, а с каким-то интересом посмотрел на меня, как смотрят обычно на мелкого уродца Зоны, выкинувшего какой-нибудь любопытный номер.

— По крайней мере, я отправил её на Агропром знакомым ей маршрутом, — добавил он. — Не я, так кто-нибудь другой… в Припять, например. Или к Янтарю. До свидания, сталкер.

Дома я рассовал по карманам патроны, наскоро собрал рюкзак, да так и оставил его на полу. Что толку? До Агропрома всего тридцать километров, пустяк, вроде бы, но в Зоне прямых дорог не бывает, между мной и Хип Криволесье и Коржинские поля, там никто не выживет, нельзя там выжить, а в обход идти неделю. От осознания собственного бессилия захотелось выть, но я сдержался, только до крови рассадил кулак о стену. Откуда она узнала? «Всё будет, Лунь» — вспомнил. Вспомнил, как сидел в «тине» и лакал спиртное, а Барин что-то шептал на ухо моему стажёру. Вот спасибо, благодетель, едрёнать, кто тебя за язык тянул…

Бояринов отправил её на Агропром. Знакомым маршрутом, зараза, отправил, добряк, чума на него. Там же кикиморы каждую ночь, там же «тихая смерть» на западе и «злой морок» в зданиях старого института, а в бывшей лесополосе за радиоактивными холмами «мертвоцвет» переливается, гадина… Хип, зачем ты так?…

А ведь прав «ботаник». Скотина я, только о себе всегда думал, под себя грёб, и не доходило до меня, что в каждой ходке, каждой вылазке в Зону не я один жизнью своей никчёмной рисковал. Рядом всегда она, Хип, а вокруг «жарки», «выворотни», «статики», кровососы, «мясорубки», цезий, мутанты и прочая дрянь… сколько раз могли гробануться? Десять? Двадцать? И зачем? Приручил, гадёныш, девчонку, куклу нашёл себе, дурак, игрался в сталкеров, в Зону её таскал. А ведь живая она, живая, и жить ей надо долго, хорошо жить, без этой гадости, подальше от смерти. Надо было сразу её от Зоны оградить, дурак ты безмозглый, в первый же день переговорить с Барином и отправить за Периметр, денег дать или здесь, в городке пристроить. Я вспомнил, как два года назад наткнулся на кровососов в подвале припятской многоэтажки. Три крошечных детёныша и самка, а в магазине «Сайги» пять зарядов вязаной картечи. Мать замерла в пяти шагах от меня, но не нападала, а жалобно дребезжала, вытянув четырёхпалые руки и подняв щупальца. Кошмарная тварь, способная в секунду разорвать меня вместе с «Кольчугой» на пару-тройку Луней, не отрываясь, смотрела на свой выводок и на ружьё, направленное на детёныша, а те возились и пищали в груде прелых мешков. И надо мне было сначала грохнуть мамашу, а потом раздавить каблуком черепа мелких, ещё слепых детёнышей, уничтожить всех до одного. Не смог я выстрелить, хотя понимал, прекрасно понимал, что вырастет из этих розовато-коричневых комочков, и что ждёт сталкера, повстречавшего взрослого кровососа на узкой тропинке. Стыдно потом было так, что никому в этом слюнтяйстве до сих пор не признался. Не головой ты думаешь, сталкер Лунь, а каким-то совершенно другим местом. Из этого же бездумного слюнтяйства и девчонку загубил. Ещё на что-то надеешься, что выйдет, что справится… какая может быть надежда? Нет надежды за Периметром, а в Зоне и подавно, а всё равно надеешься, дурак…